[milolika3]

— Мне остаться? — спросил он, как только дыхание выровнялось.
— Ты знаешь… — был ее ответ, такой же спокойный и холодный, и как всегда безучастный…

дальше будете читать этот бред?

Стоя на крыльце, Марика смотрела в темное небо, подставляя руки под сильные струи дождя, которые холодили ее разгоряченное тело.
«Опять одна. Ну почему, почему он все время уходит… Почему я не могу сказать ему "Оставайся, будь со мной"… Зачем мне нужен был этот чертов договор, не просить любви, зачем я хотела этого…» — думала она в очередной раз, хотя прекрасно знала ответ, она сама виновата, сама поставила такое условие. А Герион согласился, хотя и любил ее.
«И все же он добился своего - я влюбилась…» — усмехнулась она, а дождь нещадно продолжал колоть холодными каплями ее кожу, смывая тепло его рук, заставляя судорожно обхватить себя за плечи. Но девушка не уходила в дом, не хотела возвращаться в постель, которая еще хранила тепло и запах его тела. Зачем возвращаться туда, ведь все равно, где находиться, если его нет рядом.
Он не остался, как впрочем и всегда, хотя и хотел. Она поняла это по тому, с каким отчаяньем Герион смотрел на нее, когда уходил.
«Мне надо запретить ему приходить сюда,» — подумала Марика, вспоминая, как он обнимал ее в этот раз, ласкал, словно боясь потерять. Казалось не осталось не единого места на теле, где бы он не прикоснулся губами, словно пытаясь запомнить каждую клеточку ее хрупкого тела…

— Мне остаться? — спросил он, стоя у порога.
— Ты знаешь… — был ее ответ, к которому он привык.
— Холодно, как же холодно… — прошептала она, зябко поведя оголенными плечами, проваливаясь в сон. Раздался легкий стук двери, хотя девушка этого уже не слышала.

«Почему мне так удобно, тепло… Руки, это тепло его рук… Какой чудесный сон, так не хочется просыпаться…» — думала Марика, устраиваясь удобнее в постели.
— Доброе утро, — раздалось над ухом, — ты проснулась.
Девушка резко села:
— Почему ты здесь? Ты же ушел!
— Тебе было холодно и я остался. Я больше не позволю тебе мерзнуть. Я останусь и буду согревать тебя, пока тебе не надоест.
— Мне не надоест, — сказала она, крепче прижимаясь к любимому.